Е. В. Гутнова. К вопросу об иммунитете в Англии XIII века. Часть 3

Дальнейшим расширением юрисдикции было право лорда проверять свободное поручительство (visus franciplegii) в пределах его манора (Все население Англии, достигшее 12 лет, делилось на десятки, которые были связаны круговой порукой и ответственны за все правонарушения, совершенные членами десятка. Формально проверка свободного поручительства означала проверку состава десятков. Обычно она производилась сотенным бейлифом два раза в год. При этом бейлиф выявлял все совершенные в данной деревне за полгода правонарушения).

Пользовавшиеся такой привилегией феодалы, кроме того, творили в своей курии суд но мелким правонарушениям, подсудным обычно сотенному собранию во время объезда шерифа, получая все доходы от этого суда. В восточных областях Англии это право носило название court leet. Таким образом, право проверки свободного поручительства передавало в руки лорда судебно-полицейскую власть сотенного бейлифа, правда, только в границах его собственного манора. Территориальным расширением этого права было право сотенной юрисдикции, когда лорду передавалась судебная и административная власть уже в пределах целой сотни, во главе которой вместо королевского бейлифа ставился тогда бейлиф данного лорда. Передача в руки лорда суда по мелким уголовным правонарушениям давала в его руки весьма важные средства внеэкономического принуждения но отношению к крепостным в свободным крестьянам. Под угрозой судебных наказаний и штрафов, исходивших от лорда и часто разорительных для крестьян, они вынуждались к выполнению дополнительных повинностей, продавали свое имущество или просто оказывались в полной власти лорда-насильника, который мог сделать с ними все, что хотел. Судебные штрафы доставляли лорду важный дополнительный источник дохода.

Таким образом, право проверки свободного поручительства и сотенной юрисдикции в руках феодала далеко не являлось средством «охраны права и порядка», как утверждает Кэм, но, наоборот, обеспечивало ему дополнительные возможности для эксплоатации крестьянства.

Следующей ступенью в расширении иммунитета было право returnus brevium, при наличии которого феодал на территории своего манора или сотни выполнял все распоряжения правительства (brevia) при помощи своих слуг — стюардов и бейлифов и только отчитывался перед правительством в исполнении этих распоряжений. При обычных же условиях их исполнение лежало на обязанностях шерифа графства. При описании этого права в PQW всегда указывается, что шерифу и его бейлифам запрещается въезд на привилегированную территорию (PQW. p. 215, 86, 675 – см. наиболее характерные описания этого права). В случае, если феодал пользовался этим правом по хартии (что бывало очень редко), этот запрет фиксировался и в ней.

Таким образом, право returnus brevium было наиболее близко к классическим формам континентального иммунитета VII-X веков, с его обычным запрещением въезда королевским должностным лицам на иммунитетную территорию.

Здесь, однако, нужно иметь в виду, что это сходство в значительной мере было внешним. Благодаря относительной силе английского феодального государства, во-первых, власть шерифа была гораздо более ограничена, чем власть, например, каролингского графа; во-вторых, освобождаясь от контроля шерифа, лорд-иммунист отнюдь не освобождался от весьма реального контроля других должностных лиц центрального правительства в лице разъездных судей, сборщиков налогов, специальных королевских расследователей и т. д.; в-третьих (и это, может быть, самое [110] главное), приказы, которые мог самостоятельно исполнять иммунист, исходили из королевской канцелярии.

И все же, несмотря на эти ограничения, лорд, имеющий право returnus brevium, оказывался на практике почти полным господином жителей подвластной территории. Он мог задержать или немедленно выполнить королевский приказ, и это само по себе являлось важным средством давления и вымогательства по отношению к жителям иммунитетной территории. Не только крепостные крестьяне лорда и его мелкие свободные держатели, но и держатели других менее влиятельных лордов, а иногда и эти последние, оказывались в сфере влияния такого иммуниста, пользовавшегося правом returnus brevium. При этом если его вассалы-рыцари и наиболее зажиточные фригольдеры иногда могли пожаловаться королю на произвольные действия своего лорда и добиться вмешательства королевских должностных лиц в свою пользу, то крепостные крестьяне и свободная крестьянская беднота не могли рассчитывать на защиту со стороны центрального правительства: во-первых, они не имели практической возможности жаловаться на действия лорда; во-вторых, центральное правительство предпочитало не вмешиваться в отношения между лордом и его крестьянами. При наличии этого права вся судебно-административная и полицейская машина, сосредоточенная в руках лорда-иммуниста, направлялась прямо и непосредственно на усиление феодальной эксплоатации и бесправия крестьянских масс.

В Англии XIII века встречаются и более широкие иммунитетные права, например, право суда в курии лорда по тяжелым уголовным преступлениям — placita de vita et membris или placita de morte et membris (PQW, р. 232, 675, 99, 267, 14, 593), соответствующее Blutsgericht немецких и la haute justice французских документов XI-XII веков.

Кратким техническим обозначением этого права в Сотенных свитках обычно служит термин «placita coronae», который подразумевает право феодала разбирать в своей курии дела, подсудные короне. Владевший таким правом лорд располагал высшей уголовной юрисдикцией и мог разбирать в своей курии так называемые владельческие ассизы (possessory assises), т. е. иски о праве владения земельным держанием, которые после судебных реформ Генриха II обычно подлежали компетенции королевских судов, в отличие от тяжб о праве собственности на землю, составлявших, как указывалось выше, привилегию сеньориальных судов.

При наличии права placita coronae судьи лорда-иммуниста разбирали все эти дела сами, но могли начинать процесс только по получении королевского приказа об этом (breve originale) (PQW, р. 593: «Quando aliquis de libertate sua praedicta implacitet coram justices domini regis apud Westmonasterium et ballivus istius Gilberti petat curiam suam et ibi conceditur et liberetur petenti, recordum cum transcriptio brevis originalis ad placitandum in curia libertatis suae praedictae»). К этого рода юрисдикции часто присоединялось право лорда иметь своих коронеров (Коронер — специальный чиновник, первоначально назначавшийся королем для охраны «королевского мира» в графстве, главным образом для расследования совершаемых там тяжелых уголовных преступлений. Согласно постановлению 1-го Уэстминстерского статута, коронеры стали выбираться в собрании графства (PQW, р. 331, 621)).

Венцом формальной независимости феодала от влияния центрального правительства было право иметь свою канцелярию (cancelarium) и издавать свои судебные приказы и распоряжения (brevia propria), равноценные на иммунитетной территории королевским приказам. Наличие этой [111] привилегии, очень редкой в Англии XIII века, превращало иммунитет в маленькое территориальное княжество. Столь же редким было право держать свой монетный двор.

Как уже отмечалось выше, все описанные иммунитетные права, от самых мелких до самых широких, часто осуществлялись без всяких формальных пожалований.

В Англии XIII пека существовали и фискальные иммунитеты, часто связанные с судебно-административными иммунитетами, но иногда независимые от них. Освобождение феодалов и подвластного им населения от всякого рода платежей и повинностей в пользу государства чаще опиралось на хартии, чем юрисдикционные иммунитеты. Такие фискальные привилегии, как показывают PQW, могли быть трех родов. Во-первых, освобождение от платежей и повинностей, связанных с сотней и графством — от вспомоществования шерифу (auxilium vicecomitis), от штрафа в случае нахождения на территории деревни мертвого тела (murderum), от посещения собраний сотни и графства самим иммунистом и его свободными держателями (secta hundredi et comitatus) и др. Во-вторых, освобождение от общегосударственных налогов — погайдового сбора (hidagium) и датских денег, а также от феодального вспомоществования королю (auxilium) и щитовых денег (scutagium). В-третьих, освобождение от пошлин по всей территории Англия.

Полное освобождение от всех поборов давалось обычно только церковным учреждениям или при передаче земли в свободную милостыню («Quieti sunt ab оmnі scotto et geldo et omnibus auxiliis regum vicecomituni el omnium ministerialium suorum et hidagio et carucagio et danegeld et aliis et quod quierti sunt ab omni tbeoloneo» (Хартия Генриха III приору госпитальеров, PQW, 92; совершенно аналогично PQW, 88, 99, 12 и мн. др.)). Светские же феодалы, даже очень крупные, обычно освобождались только от местных платежей. От общегосударственных платежей и служб светские феодалы, повидимому, никогда свободны не были (По крайней мере в PQW таких случаев не встречается).

Однако фискальные привилегии английских феодалов в конце XIII века вообще утрачивают свое значение в связи с тем, что в государственном обложении все большую роль начинает играть налог на движимое имущество, о котором не упоминалось в традиционных формулах иммунитетных хартий.

Кроме всех перечисленных иммунитетных прав, существовали и другие отдельные права, которые иногда дополняли судебные и фискальные привилегии лорда, а иногда составляли его единственную привилегию. К ним относится право феодала конфисковать в свою пользу движимое имущество уголовных преступников, жителей иммунитетной территории, даже если они были осуждены в королевском суде (так называемое право catalla felonum); право феодала получать судебные штрафы со своих держателей, осужденных в других судах (amerciamenta hominum) (Права catalla felonum и amerceiamenta hominum, очевидно, являлись в XIII веке пережитком тех времен, когда лорд получал эти доходы в силу своих реальных судебных прав, впоследствии изъятых в пользу короны); право захватывать скот, потерянные на иммунитетной территории вещи (waіvium) и выброшенные на берег, лежащий в пределах их владения, корабли (wreckum mari); право держать рынок или ярмарку в своих владениях; наконец, право на всякого рода охотничьи заповедники.

Подводя итог этой весьма беглой характеристике английских иммунитетов в XIII веке, можно констатировать наличие самых разнообразных феодальных прав и привилегий, как судебных, от низшей феодальной [112] юрисдикции до самой высшей, так и фискальных. К этим привилегиям английских феодалов XIII века вполне приложима терминология континентальных иммунитетов.

Сотенная юрисдикция или часть ее (право visus franciplegii) в руках феодала может быть определена как низшая юрисдикция (basse justice); право returnus brevium, связанное с судебными правами шерифа и собрания графства, соответствует средней юрисдикции (moyenne justice); наконец, право вести placita coronae в курии лорда означает высшую юрисдикцию (haute justice). Право издавать свои приказы имеет много общего с правом королевского банна, столь обычным на континенте в X-XII веках. Такое же соответствие можно заметить и в фискальных привилегиях.

Таким образом, термин «иммунитет», или «иммунитетные права», нам кажется вполне применимым к судебным и фискальным привилегиям английских феодалов, которые создавали для феодалов широкие возможности организации системы внеэкономического принуждения в пределах манора или даже сотни. Манориальная курия служила важнейшим орудием эксплоатации уже зависимых крестьян, обеспечивая неукоснительное выполнение ими всех феодальных повинностей и выжимая из них дополнительные платежи в форме судебных штрафов. Свободная курия и система вышеописанных более широких судебных и фискальных привилегий, расширяя сферу социального влияния феодала, облегчала подчинение его власти, а иногда и прямое закрепощение свободных еще крестьян, и еще больше увеличивала его доходы. «Вольности» и «привилегии» английских феодалов, таким образом, несли ту же социальную функцию, что и континентальные иммунитеты. Но мы можем говорить об иммунитете в Англии даже и в более узком значении этого слова. Как показано выше, в Англии, так и на континенте, судебно-административные и фискальные привилегии феодалов выступали в форме частичного освобождения подвластных феодалам территорий от контроля центрального правительства и передавали им некоторые функции агентов правительства. Это особенно отчетливо видно на примере права returnus brevium, которое было непосредственно связано с запрещением шерифу вступать на привилегированную территорию и даже с внешней стороны напоминало континентальные иммунитетные дипломы с их традиционной формулой «absque introitu judicum», державшейся до XI века. Наконец, наличие в Англии XI-XIII веков королевских иммунитетных хартий, во многом аналогичных континентальным, также подчеркивает общность развития иммунитета в Англии и на континенте.

В чем же заключалось своеобразие английского иммунитета по сравнению с континентальным?

Рубрика: Статьи.