А. В. Майоров. Первая уния Руси с Римом. Часть 3
Необходимостью прямых контактов с никейскими властями в столь важный для мировой политики и судьбы Восточной церкви момент объясняется, на наш взгляд, поездка в Никею ближайшего сподвижника Даниила Романовича Кирилла, выдвинутого галицко-волынским князем в качестве кандидата на киевскую митрополичью кафедру. В 1246 г. на пути в Никею он достиг Венгрии, где исполнил еще одно поручение Даниила, став посредником на переговорах о заключении брака между его сыном Львом и дочерью короля Белы IV Констанцией. За содействие в заключении этого брака Бела обещал Кириллу проводить его "у Грькы с великою честью"52.
Кирилл, судя по всему, успешно исполнил свою миссию в Никее, подтвердив готовность князя Даниила Галицкого строго следовать целям проводимой никейским двором внешней политики. Наградой за это стало утверждение Кирилла новым киевским митрополитом, произведенное патриархом. Вернувшись на Русь уже в сане митрополита Кирилл через некоторое время прибыл на Суздальскую землю53.
Наряду с дипломатическими усилиями папской курии значительную роль в продвижении переговоров о церковно-политическом союзе Востока и Запада играла никейская дипломатия, важнейшим инструментом которой оставались династические связи.
Свой вклад в налаживании контактов Иоанна III Ватаца с папой Иннокентием IV внесла жена венгерского короля Белы IV Мария Ласкарина, сестра первой супруги Ватаца Ирины. О посреднических усилиях венгерской королевы можно судить по сведениям, содержащимся в адресованной ей булле Иннокентия IV, датированной 30 января 1247 года54. Папа благодарит Марию за ее "искреннее желание" способствовать воссоединению церквей. В письме сообщается о прибытии в Рим двух братьев-миноритов, посланных королевой, которые "с радостью и восторгом" рассказали о ее "настойчивых стараниях вернуть Ватаца и его народ в лоно матери церкви". В ответ понтифик предложил незамедлительно отправить в Никею послов, избрав для этого "мужей предусмотрительных и мудрых", чтобы те смогли окончательно убедить Ватаца согласиться на заключение унии55.
Возможно, таким послом стал приближенный папы монах-минорит Лаврентий, прибывший в Никею в том же 1247 году. Посредническая миссия византийской царевны Марии, супруги венгерского короля, привела таким образом к возобновлению прямых контактов никейского императора с римским папой и к началу переговоров об объединении церквей. [39]
В свете приведенных данных возникает возможность дать объяснение неожиданному, на первый взгляд, появлению в летописном рассказе о коронации Даниила в качестве одного из главных действующих лиц его матери, византийской царевны Евфросинии-Анны, чьи доводы убедили князя принять корону от папы. Галицко-волынская княгиня, несомненно, должна была поддерживать отношения со своей родственницей в Венгрии (Мария Венгерская приходилась Евфросинии Галицкой двоюродной племянницей) и быть в курсе ее посреднических усилий в переговорах Никеи с Леоном и Римом.
Вмешательство княгини-матери в дела Даниила в столь ответственный момент едва ли могло быть обусловлено какими-то проримскими настроениями или желанием способствовать приобретению ее сыном королевского титула. Это вмешательство, на наш взгляд, определялось прежде всего политическими интересами Никеи, главной задачей которой оставалось возвращение Константинополя и восстановление Византийской империи в ее прежних границах на Балканах. Для достижения этой цели использовались все средства и могли быть оправданы любые жертвы. Евфросиния Галицкая, очевидно, не оставалась безучастной к чаяниям своих соотечественников и поэтому употребила все свое влияние, чтобы удержать Даниила в фарватере никейской политики.
Следование в фарватере внешней политики Никеи проявилось также во взаимоотношениях галицко-волынского князя с германским императором Фридрихом II, на помощь которого в борьбе за Константинополь долгое время делал ставку Иоанн III Ватац. Энергичное вмешательство Даниила Романовича в австрийские дела, начавшееся во второй половине 1230-х гг., вслед за Пашуто можно с полным основанием связывать с наметившимся в это же время союзом Никеи с императором Фридрихом56.
Возникновение никейско-германского союза можно отнести к 1237 году. Создание альянса, хотя и не нашло прямого отражения в источниках, post factum подтверждается многочисленными свидетельствами. С его осуждением в марте 1238 г. выступил папа Григорий IX (1227 - 1241), крайне обеспокоенный намерениями Фридриха вернуть Константинополь Ватацу57. Весной того же 1238 г. никейские войска уже сражались в Италии на стороне императора58. Фридрих II был посредником в отношениях Никеи с Латинской империей, а также покровителем греческой церкви на юге Италии. В 1238 г. император запретил войскам крестоносцев во главе с Балдуином II, выступившим против Ватаца, следовать через свои владения, закрыв для них порты в Южной Италии59.
В рифмованной хронике Филиппа Муске, епископа Турне, сохранились сведения о том, что контакты германского императора с правителем Никеи начались еще в 1237 г., когда Ватац предложил Фридриху признать себя его ленником в обмен на обязательство освободить Константинополь и выпроводить латинского императора Балдуина II во Францию60.
Заключение военно-стратегического союза Ватаца с Фридрихом совпало с началом австрийской эпопеи Романовичей, в ходе которой галицко-волынские князья поддерживали регулярные контакты с германским императором. Первый из них произошел в начале того же 1237 года. В период пребывания в Вене Фридриха II (январь - первая половина апреля 1237 г.) состоялась его встреча с неким "королем Руси", которому император распорядился выплатить через послов пятьсот марок серебром, о чем сохранились сведения в мандате от 15 января 1240 года61. Упомянутым в документе королем Руси мог быть только Даниил Романович, находившийся тогда в Австрии. Еще одна встреча Даниила с послами Фридриха, описанная в [40] Галицко-Волынской летописи, состоялась в Прессбурге (Братислава) летом 1248 или 1249 года62.
Принятие королевской короны для Даниила Романовича было трудным решением. Оно означало, в том числе, подчинение Риму в вопросах внешней политики, во всяком случае, признание за папой роли верховного арбитра в спорах христианских правителей по поводу их. владельческих прав.
Для Романовичей это неминуемо влекло за собой отказ от причитавшихся им по линии матери прав на "австрийское наследство" и прекращение дальнейшей борьбы за престол Бабенбергов, который, по замыслу папы, должен был достаться другим претендентам. Не случайно коронация Даниила совпала по времени с отъездом из Австрии его сына Романа Данииловича и разрывом брака последнего с Гертрудой Бабенберг.
Компенсацией за эти уступки папе для галицко-волынского князя должна была стать военная помощь лояльных Апостольскому престолу католических государей в борьбе с татарами, в которых Рим усматривал угрозу для всех христиан.
За несколько месяцев до своей коронации Даниил Галицкий, получивший известие о подготовке татарами нового нападения на земли Южной Руси, обратился к Иннокентию IV с несколькими посланиями с призывом о помощи. Тексты этих посланий не сохранились, но судить о них можно по содержанию папской буллы "Cum ad aliorum", датированной 14 мая 1253 г.63, в которой написано: "недавно из посланий любезнейшего во Христе сына нашего, сиятельного короля Руссии, которому по причине соседства с ними (татарами. - A.M.) стали известны многие их секреты, мы узнали, что упомянутые татары готовятся к уничтожению всех тех, кому во многих местах по благодати Божией удалось спастись бегством, и что, доколе не остановит их Бог, они будут яростно попирать соседние с ними христианские земли"64.
Тогда же папа обратился "ко всем христианам в пределах королевства Богемии, Моравии, Сербии и Померании", а также "ко всем христианам в пределах Польши" с призывом к новому крестовому походу против татар и для его организации отправил своего легата - аббата Опизо из Мезано. В Регестах Иннокентия IV Секретного архива Ватикана сохранилась копия текстов посланий, адресованных в Чехию и Польшу и датированных 14 мая 1253 г. (Reg. orig. T. II. Ер. 931. Fol. 308). Судя по имеющейся приписке, булла такого же содержания была отправлена и на Русь65. А. Г. Великий со ссылкой на другой том Регестов (Reg. Vat. T. XXII. N0 25. Fol. 308v-309) публикует тот же текст в виде буллы, адресованной "архиепископам, епископам и всем христианам в Русции", а также его сокращенный вариант в виде буллы, адресованной "ко всем христианам в Польше", датированной 21 мая 1253 года66.
"Да понесет каждый христианин крест свой, - писал папа, поднимая христиан Центральной и Восточной Европы на священную войну с татарами, - и последует во всеоружии за знамением славы Всевышнего Царя ... А чтобы ничто не помешало столь спасительному делу, всем, кто, вдохновившись этим призывом, возьмет крест, мы щедро воздадим отпущением грехов и наделим их теми же привилегиями, что и идущих на помощь Святой земле"67.
9 марта 1254 г. датируется еще одна булла Иннокентия IV ("Cum te olim"), в которой он поручает архиепископу Альберту Суербееру исполнять обязанности папского легата в Пруссии, Эстонии и на Руси и продолжить дело, начатое легатом Опизо68, а в булле "Attentione vigili debent" от 19 мая 1254 г. папа призывает архиепископа, епископов и капитулы Прусской провинции вслед за христианами Чехии и Польши также объявить крестовый поход против татар69. [41]
Возможно, за этими усилиями стояло искреннее желание Иннокентия IV оказать поддержку Даниилу и с его помощью создать защитный барьер против татар на Востоке Европы. Однако никаких реальных следов военной помощи галицко-волынскому князю со стороны Запада мы не видим. В 1254- 1255 гг. Романовичам фактически в одиночку пришлось вести борьбу с ханом Куремсой70.
Примечания
52. ПСРЛ, т. II, стб. 809.
53. ПСРЛ. Т. I. M. 1997, стб. 472.
54. Regesta Pontificum Romanorum..., t. II, p. 1049. n0 12406.
55. Vetera Monumenta Historica Hungariam sacram illustrantia maximam partem nondum. T. I. Romae. 1859, n0 377, p. 203.
56. ПАШУТО В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М. 1968, с. 257.
57. NORDEN W. Op. cit., S. 325.
58. Annales Placentini Gibellini a. 1154 - 1284, p. 479.
59. Historia diplomatica Friderici Secundi, t. V, p. 181 - 183.
60. Chronique rimee de Philippe Mouskes. T. II. Bruxelles. 1838, verl. 29855 - 29860.
61. Regesta Imperii. T. V. Innsbruck. 1881, abt. 1.1, s. 442.
62. ПСРЛ, т. II, стб. 814.
63. Regesta Pontificum Romanorum..., t. II, p. 1232 - 1233, n0 14972.
64. Цит. по: МАТУЗОВА В. И., НАЗАРОВА Е. Л. Крестоносцы и Русь. Конец XII в. - 1270 г.: Тексты, перевод, комментарий. М. 2002, с. 363.
65. Полный текст документа см.: .Historia Russiae Monumenta, t. I, p. 78 - 79, n0 88.
66. Documenta Pontificum Romanorum historiam Ucrainae illustrantia (1075 - 1953). Collegit, introductione et adnotationibus auxit A. G. Welykyj. T. 1. Romae. 1953, p. 43 - 45, n0 32.
67. Цит. по: МАТУЗОВА В. И., НАЗАРОВА Е. Л. Ук. соч., с. 364. .
68. Regesta Pontificum Romanorum..., t. II, p. 1256 - 1257, n0 15270.
69. Ibid., t. II, p. 1265, n0 15373.
70. ПСРЛ, т. II, стб. 838 - 842.
Рубрика: Статьи.
