А.Б. Головко. Князь Роман Мстиславич. Часть 3
Ставя Романа на берестейский стол, Казимир надеялся получить послушного вассала. Но уже последующие события показали беспочвенность этих расчетов 19 . Заняв важный в стратегическом отношении хорошо укрепленный город-крепость на реке Мохнач, Роман Мстиславич фактически стал главным князем Западной Волыни, поскольку избавился от опасного соперника - старшего брата Святослава и перехватил инициативу у энергичного младшего брата - Всеволода. С последним отношения, правда, и в дальнейшем в полной мере не нормализовались, однако владея Владимиром, Бужском, Червенем и Берестьем князь Роман мог уже не уделять много внимания внутриполитическим вопросам на Волыни. Контроль над Берестьем Роман использовал для укрепления своих позиций в бассейне Западного Буга, который входил в зону интересов как Малопольского, так и Мазовецкого княжеств соседней Польши.
В пользу вывода о возрастании политического веса князя Романа свидетельствует тот факт, что в 1184 г. во время очередного конфликта с галицким князем Ярославом Владимировичем сын Ярослава Владимир за помощью обращается уже к Роману Мстиславичу. Но и здесь Роман показал свою осторожность и рассудительность, отказав в помощи молодому княжичу. Летопись объясняет этот шаг Мстиславича тем, что он опасался ответных действий галицкого князя. Однако тогда Роман Мстиславич строил далеко идущие планы вмешательства в дела соседнего богатого княжества и совсем не хотел помогать возможному (после смерти Ярослава), претенденту на трон в Галичине.
Отказав в поддержке Владимиру Ярославичу, Роман сумел не испортить с ним личных отношений, о чем свидетельствует более позднее установление матримониальных отношений между их детьми. Владимир, после длительных мытарств, нашел приют в Путивле у шурина - князя Игоря Святославича, будущего героя "Слова о полку Игореве". Здесь на Черниговщине Владимир пробыл два года, пока в очередной раз не помирился с отцом - Ярославом Осмомыслом.
В литературе неоднократно обращалось внимание на строки "Слова о полку Игореве", где речь идет о князе Романе: "А ты, буй Романе, и Мстиславе! Храбрая мысль носить вашъ умъ на дело. Высоко плаваеши на дело въ буести, яко соколъ на ветрехъ ширяяся, хотя птицю въ буйстве одолети. Суть бо у ваю железный паробци подъ шеломы латиньскыми. Тъми тресну земля, и многы страны Хинова, Литва, Ятвязи, Деремела, и Половци сулици своя повръгоша, а главы своя подклониша подъ тыи мечи харалужныи" 20 .
Автор "Слова о полку Игореве" пересчитывает всех "земельных" (то есть относительно суверенных) князей Руси, которые так или иначе взаимодействовали с половецкой степью 21 . Роман Мстиславич в середине 1180-х годов еще не был выдающимся политическим деятелем Руси, но уже не считался второстепенным князем, о чем свидетельствует текст памятника древнерусской литературы.
Присоединение Берестья к Владимирскому княжеству открыло дорогу Роману к установлению контроля над важным бужским торговым путем. В 1190-х годах Роман будет вести борьбу за овладение средним течением Западного [58] Буга. Но эти шаги были бы невозможны без предыдущего контроля над бассейном верховья этой реки. И здесь мы сошлемся на более позднюю летописную статью (под 1215 г.), где перечисляются города-крепости на Волыни и подчеркивается, что это "вся Украина" ("и прия (Даниил, сын Романа. - А.Г .) Берестий, и Угровеск, и Столп, Комов, и всю Украину" 22 ).
Контекст летописной информации свидетельствует, что речь здесь идет о недавно включенной в состав Волыни территории Забужья, где шел процесс "окняжения", "огосударствления" волынской властью. Кажется, эти города, кроме Берестья, возникли как раз во времена Романа Мстиславича 23 , и сразу стали играть значительную роль и как оборонительная линия на границе с Польшей, и как плацдарм для постепенной экспансии Волыни на север.
Смерть в октябре 1187 г. галицкого князя Ярослава Владимировича раздула пламя гражданской войны в Галичине, искры от которого разлетелись по всей южной Руси, разжигая костры новых княжеских усобиц. Накануне смерти Ярослав предпринял попытку по-своему решить вопрос о престолонаследнике. В Галиче состоялся съезд наиболее могущественных бояр, где его участники согласились на передачу галицкого стола внебрачному сыну Ярослава Олегу, а Владимиру был предоставлен лишь Перемышль. Все участники собрания были вынуждены совершить крестное целование на верность княжеской воле. Решения съезда имели катастрофические последствия для Юго-Западной Руси, поскольку в ходе конфликта, который вскоре разгорелся, погибли сыновья Владимира, а тот, даже добившись престола, не сумел передать его легитимному наследнику. В Галичине в то время образовалось несколько группировок, которые ориентировались на различных политических деятелей. Среди них меньше всего приверженцев имел как раз Олег, вскоре сброшенный с престола. Однако появление законного (по княжескому праву) наследника - Владимира - на галицком столе еще больше расшатало, а не стабилизировало ситуацию. К Галичине начинают проявлять внимание немало южнорусских князей, и одно из первых мест в этом политическом соревновании сразу же занял волынский князь Роман Мстиславич.
Князь Роман, безусловно, понимал, что он не имеет оснований для открытого противостояния здесь новому галицому князю. Летопись сообщает, что после занятия галицкого стола Владимиром Роман решил отдать дочь Феодору замуж за сына государя соседнего княжества Василька Владимировича. Этот брак в дальнейшем давал Мстиславичу дополнительные козыри в его претензиях на Галич. Одновременно, по словам древнерусского летописца, "Роман же слашет без опаса к мужемь Галичькым, подтыкая их на князя своего, да быша выгнале из отчины своего, а самого быша прияли на княжение" 24 .
Активно ищет волынский князь себе союзников и за границами Галичины, хотя, ясно, что это было сложной задачей. Богатый Галич привлекал внимание многих князей, которые мешали реализации намерений и устремлений волынского князя. Союзником Романа в галицких делах стал его дядя по матери краковский князь Казимир II, у которого с самого начала княжения Владимира Ярославича в подкарпатском крае не сложились нормальные отношения с галицким государем.
В 1188 г. Владимир был в результате заговора изгнан из Галича и после изгнания отправился в Венгрию с женой, двумя сыновьями и военным отрядом. Как считает Н. Баумгартен, это были упомянутые выше старшие сыновья галицкого князя-изгнанника Василько и Владимир 25 .
Перед изгнанием у Василька бояре забрали жену Феодору и отправили ее к отцу Роману Мстиславичу во Владимир. Безусловно, это произошло по договоренности с волынским князем, поскольку эти бояре были его приверженцами. В дальнейшем в источниках мы не встретим больше упоминаний о сыновьях Владимира Ярославича, что дало основание Баумгартену предположить их смерть в Венгрии. Изгнав Владимира, бояре - сторонники Романа - пригласили волынского князя в Галич. Накануне отъезда Роман передал Владимир-Волынский брату Всеволоду. "Роман же даде брату Всеволоду [59] Володимерь, откудь и крст к нему целова: боле мы того не надобе Володимерь". Однако, едва ли здесь речь шла о простом отказе Романа от родовых владений. Это выглядит довольно легкомысленно для такого серьезного политика. Скорее всего, речь шла о стремлении Романа создать новое междукняжеское содружество (вроде упомянутого выше соглашения его отца Мстислава и дяди Ярослава в 70-х годах XII в.). Один из братьев боролся за укрепление позиций в новом владении, а другой должен был защищать общие вотчинные земли. Это означало, что в случае успеха Романа в Галиче, он фактически не только становился князем- сувереном над галицкими, но и оставался им над волынскими землями. Но на этот раз, как покажут последующие события, этой системе не суждено было быть реализованной, что, в известной мере, было следствием переоценки Романом собственных сил и неблагоприятным для него стечением обстоятельств. Отъезд в Галич, отказ от Владимира не привели к серьезным потерям Романом позиций на Волыни. "И въеха Роман в Галичь и сядет в Галичи княжа", - пишет летопись о вокняжении князя Романа 26 , но в скором времени правление Романа Мстиславича в прикарпатском городе завершилось. К новому галицкому князю дошли известия, что за Карпатами венгерский князь организует военную экспедицию на Русь: король Бела III, разузнав от Владимира Ярославича о событиях на Руси, решил реализовать свои давние планы относительно Галичины.
Не имея реальной возможности противостоять венгерскому войску, Роман вместе со своими сторонниками оставляет Галич, отправившись на Волынь. Но здесь Романа ждал еще один удар. Ворота родного города были перед ним закрыты, поскольку Всеволод не хотел отдавать брату Владимир. В таких условиях Роман, который, как нам представляется, надеялся найти дома силы для борьбы с венграми, был вынужден думать о другом - возвращении утраченных на Волыни позиций. Отказ Всеволода идти на такой компромисс поставил Романа Мстиславича в затруднительное положение: терялась стратегическая инициатива в Галиции, затягивалось время, каждая неудача отталкивала от него приверженцев. И здесь, даже в достаточно сложной ситуации, Роман демонстрирует свои незаурядные дипломатические способности. Не сумев войти в соглашение с одним дядей в Кракове, он, используя соперничество между польскими князьями, обращается ко второму - великопольскому Мешко - в Познань. Когда помощь последнего не дала результата, Роман обращается к тестю Рюрику, который был соправителем представителя черниговской династии Святослава Всеволодовича в Киеве. Рюрик передает Роману город Торческ и предоставляет войско для возвращения Владимира 27 . Всеволод покидает Белз, и на Волыни восстанавливается статус-кво. Уступка Всеволода, во многом, объясняется достаточно большой военной силой и политическим авторитетом тестя Романа.
Возвращение в 1189 г. в Галич законного наследника Владимира Ярославича вынудило Романа на время забыть о планах завоевания Галича. Очевидно, князь трезво оценил свои возможности и на определенное время отказался от своих политических планов в Прикарпатье. Поэтому в начале 90-х годов XII в. Роман Мстиславич сосредоточивает свое внимание на укреплении собственных позиций на Волыни, где ему удалось восстановить нормальные отношения с амбициозным младшим братом - белзским князем Всеволодом, а также упрочить контакты с малопольским двором.
В своей польской дипломатии волынский князь широко использовал своих союзников - польских магнатов. В своем отношении к Польше Роман учитывал конфликты между представителями правящей элиты этого государства. Это примирение оказалось своевременным. В 1191 г., воспользовавшись отсутствием Казимира в Кракове, местные вельможи во главе с Генрихом Кетличем помогли Мешко III и его сыну Болеславу захватить Краков. На помощь приверженцам Казимира II пришли волынские дружины во главе с владимирским князем Романом и белзским князем Всеволодом. Знаменательно, что польской хронист, который очень тенденциозно (в пользу, [60] конечно, князя Казимира) описывает события, вынужден признать, что только благодаря этой поддержке Казимиру удалось изгнать Мешко из Кракова и разбить мятежников 28 .
Ян Длугош под 1191 г. сообщает, что в преддверии выступления краковских магнатов Казимир был на Руси, где выступил третейским судьей между Романом и Всеволодом, которые спорили из-за границ между своими владениями 29 . Это свидетельство тем более важно, что фиксирует еще одну страницу достаточно сложных взаимоотношений между волынскими властителями. События 1191 г. содействовали укреплению тесных связей Малой Польши и Волыни.
Примечания
19. SMOLKA S. Mieszko Stary ijego wiek. Wyd.3. Warszawa. 1959, s. 332; RHODE G. Die Ostgrenze Polens. Bd. 1. Koln, Graz. 1955, S. 101.
20. ПСРЛ. Т. 2, стб. 634; Слово о полку Игореве. М. 1950, с. 23.
21. Б.А. Рыбаков считает, что подбор князей в "Золотом слове" Святослава Всеволодовича связан с активным их участием в борьбе со степняками, прежде всего их участием в походе против хана Кобяка 1184 года. См.: РЫБАКОВ Б.А. Петр Бориславич. Поиск автора "Слова о полку Игореве". М. 1991, с. 117-132.
22. ПСРЛ. Т. 2. стб. 732.
23. КОТЛЯР Н.Ф. Формирование территории и возникновение городов Галицко-Волынской Руси IX - XIII вв. Киев. 1985, с. 147.
24. ПСРЛ. Т. 2, стб. 657, 660.
25. BAUMGARTEN N. Op. cit. Table III, p. 14.
26. ПСРЛ. Т. 2, стб. 660; Vincentii Chronicon. L. 4, 15. Ср. GRABSKI A.F. Polska w opiniach obcych X - XI 11 w. Warszawa. 1964, s. 65.
27. ПСРЛ. Т. 2, стб. 661.
28. Vincentii Chronicon. L. 4, 16.
29. Dkigosza Jana Roczniki czyli Kroniki slawnego Krolestwa Polskiego. T. 5-6. Warszawa. 1973, s. 128.
Рубрика: Статьи.
