Песнь о крестовом походе против альбигойцев. Лесса 168

Совет в стане крестоносцев

5

10

15

20

25

30

35

40

45

50

55

Подальше от нескромных глаз и от чужих ушей.

И так он рыцарям сказал, скорбя душою всей: 

«Я к вам, сеньоры, видит Бог, привязан всей душой

И должен вас предупредить, что выбор небольшой

Оставил нам коварный враг. Смириться — стыд сплошной,

Но глупо жизнью рисковать, неся ущерб двойной.

Боюсь, что город устоит спустя и сотню дней,

Мы зря теряем здесь людей, утроив груз скорбей,

Придется, видно, отступить, прервав неравный бой.

Мое ли сердце не болит при мысли таковой?

Но выбрать меньшее из зол велит мне опыт мой».

Бароны в мненьях не сошлись, заспорив вразнобой.

«Сеньоры! — их прервал Фуко. — Оставим спор пустой.

Тот, кто врагу не отомстил, утратил честь, считай,

Но тот, кто слепо рвется в бой, поставив жизнь на край,

Тот порицания вдвойне достоин, так и знай.

Коль вам по нраву эта речь, то вот вам план иной:

Пускай весь город против нас решит идти войной,

Мы не покинем ни на миг свой лагерь боевой.

Мы стан свой будем защищать, в нем сидя день-деньской,

И в том бокерцев убедим, что нам милей покой.

Но я вам Господом клянусь и Девой Пресвятой,

Что будет нашим город сей в конце недели той.

Есть возле города приют. Мы за его стеной

Так, что и конь не захрапит, не звякнет меч стальной,

Припрячем рыцарей в броне — пусть встанут на постой.

В часы, когда земную тварь томит жара и зной,

Когда все, пищей подкрепясь, вкушают сон дневной,

Мы, подойдя к воротам Лис¹, поднимем шум такой,

Какого не слыхал никто из знавших путь земной.

Бокерцев ужас поразит, какого нет сильней,

Они, оружие схватив и оседлав коней,

Все вместе выйдут из ворот, чтоб дать отпор скорей.

Едва лишь выйдут храбрецы и встанут в ратный строй,

Мы их в сраженье вовлечем, однако той порой В засаде спрятанный отряд захватит вход второй².

В Бокер войдя на всем скаку тропою обходной,

Неся насилие и смерть мечом и булавой,

Мы вражьей кровью окропим все камни мостовой,

Погибнем или победим, рискуя головой.

Коль враг приманку не возьмет, придется нам, ей-ей,

От врат Бокера отступить, смирясь с судьбой своей,

Иль мир с Раймоном заключить, дабы спасти людей»³.

«Сей план, Фуко, — воскликнул граф, — нам не грозит бедой! И если недруг устоит, храним своей звездой,

Добьюсь я, чтоб моих людей вернул граф молодой.

В Бокер я грамоту пошлю с послом учтивым, в ней

Богатый выкуп предложу, поскольку нет верней

Пути, чем злато посулить тому, кто победней.

Затем, свернув свои шатры, скажу вам без затей,

Мы все в Тулузу поспешим, пришпорив лошадей,

И там с лихвою возместим ущерб от сделки сей.

Взяв дань с тулузских горожан, вернув свое с лихвой,

Мы всё, что там ни соберем, поделим меж собой,

Затем с дружиною своей, которой люб разбой,

Возьмем Марсель и Авиньон, людской размечем рой

И возвратим Бокер».