Песнь о крестовом походе против альбигойцев. Лесса 9

5

10

15

20

25

30

35

40

Познали, видя, что враги готовят им капкан.

Всяк был отчаяньем объят и горем обуян!

Узнать, как обстоят дела, решился граф Раймон.

Он сам явился в Обена к аббату на поклон,

Там он покаялся в грехах и попросил взамен,

Чтобы аббат ему простил души греховный тлен.

Но тот сказал, что папский клир — источник перемен,

Что Папа именем Христа святит военный план,

Что Папу чтить и уважать — обычай христиан,

Но это долго объяснять и нынче не резон.

И граф вернулся в свой феод, язвя коня до ран,

И там виконта умолял блюсти отцов закон,

Ведь вместе защищают край, как было испокон,

Соседи, распри позабыв, чтоб несть врагу урон,

Когда их край и жизнь сама поставлены на кон.

Но дяде «да» не говорил, а «нет» сказал виконт.

Граф не добился ничего. Отказом уязвлен,

Он спешно повернул коня на Арль и Авиньон².

Мои сеньоры! Дальше песнь берет сердца в полон³.

Ее досель правдивый путь был начат без препон,

Лишь 1210-й год пошел от тех времен,

Когда Христос явился в мир пресечь людской обман,

Когда на улице расцвел душистый майоран.

Слагая песнь, не покидал Гильем свой Монтобан;⁴

Конечно, если бы ему от Бога дар был дан,

Какой имеют школяры, на коих зол декан,

Или жонглер⁵, кому не лезть за рифмами в карман,

Гильем бы, верно, не сидел здесь, словно истукан,

А покровителя б имел, чей благороден сан.

Спокойным шагом вдоль равнин Гильема б нес скакун,

Могучий конь, чудесный дар, красавец и шалун,

И красовался б на шелках из золота галун.

Но нынче плохи времена, не слышен денег звон,

Иль у богатых нет сердец, иль их сердца из льдин,

Им даже пуговицы жаль, жаль уголек один,

Хотя Гильем раздет, разут и мерзнуть обречен.

Да устыдит их строгий Бог, создавший мир в семь дён,

И мать его Мария!