Песнь о крестовом походе против альбигойцев. Лесса 148

Папа решает передать зелии графов Тулузских Монфору

5

10

15

20

25

30

35

40

45

50

55

60

65

70

Смиренно к Папе обратясь, он так ему сказал:

«Святейший Папа! Ты — оплот, хранящий нас от зол,

Тебе великие права дает Святой Престол,

Так что ж над рыцарем Креста творишь ты произвол?

Сей воин — Церкви верный сын, за Церковь кровь он лил,

Ты сам его благословлял, к нему благоволил,

А ныне хитростью своей убытки причинил.

Монфор рутьеров убивал, грехи и ересь гнал

И много именем Христа земель завоевал.

Монфор священную войну с врагами веры вел,

А ты Тулузу от него отъял и отколол,

По землям честных христиан провел ему предел,

Один лишь край еретиков ты дал ему в удел¹,

К тому ж из перечня изъял тех, кто осиротел.

Решенья хуже и глупей доселе мир не знал!

Ужели славный граф Монфор теперь в немилость впал,

И ты здесь втайне ото всех интригу затевал?

Я полагаю, граф Раймон тебя околдовал,

Ведь ты Раймона и других сынами Церкви счел,

И Благочестья увидал над ними ореол,

И у Монфора отобрал все то, что тот обрел.

Ты столь Монфора ущемил, ему столь мало дал,

А у наследников, считай, и крохи отобрал;

Нет, ты отдай ему весь край, а не клочок, что мал.

Тот край коснеет во грехе. Мне будет свет не мил,

Коль, зная то, что лжив народ и веру позабыл,

Я в исправлении лжецов не проявлю весь пыл.

Пройдет по краю огнь и меч, оставив груду тел,

А коль Монфора упрекнешь ты из-за этих дел,

Весь мир увидит, сколь к друзьям ты, Папа, охладел».

И рек тогда достойный Ош², который век не лгал:

«Столь веским словом, господа, я б не пренебрегал;

Будь власть у графа, он бы нас от бед оберегал!»

Примасы в ризах золотых и в митре кардинал —

Все стали Папу убеждать, и каждый так сказал:

«Права Раймона защитив, ты всех нас наказал.

С амвона храмов и церквей всех городов и сел

Мы говорили, что Раймон путем греха пошел,

За то владений родовых Господь его лишил».

Примас Лиона³ в этот миг подняться поспешил.

Прелатам резко возразив, он так их укорил:

«Поклеп на ближних возводить Господь не разрешил!

Раймон отнюдь не еретик, он крестоносцем был,

Святую Церковь защищал, святые догмы чтил⁴,

На Церковь даже и в беде свой меч не обратил,

И если был он виноват, то Бог вину простил.

Сеньор епископ, а на клир, как видно, бес напал,

Мир в смуте из-за ваших слов, что жалят злее жал.

И к Церкви кто же, как не вы, доверье подрывал?

Жизнь многих тысяч христиан яд злобы отравил,

И плачут души, а тела терновник изъязвил.

Жечь ересь сталью и огнем Господь благословил,

Но тех бы нужно пощадить, кто грех свой кровью смыл,

Упало бы доверье к нам, когда б ты правду скрыл.

Есть у Раймона юный сын, по крови он — король⁵,

Услышь моления его, помочь ему изволь.

Нельзя, чтоб он из края в край скитался словно голь!»

«Сеньоры, — Папа отвечал, — я вижу, вам не жаль

Ни графа, ни его дитя. У вас сердца как сталь,

В ваш разум, в вашу доброту я верить перестал.

Я графа извергом честить вам воли не давал,

Его винить во всех грехах ничуть не призывал,

И тот невежда и глупец, кто все так понимал.

Чист перед Богом граф Раймон, он грех свой искупил,

И о спасении его, дабы он в рай вступил,

Я стану, плача и скорбя, молить что будет сил».

Примас Нарбонна⁶, я скажу, тут Папе возгласил:

«Ты, Папа, грозен и велик и знаний плод вкусил,

Бог слово истины святой в сии уста вложил.

Суди ж, ничем не соблазнясь, как сам Господь судил».

«Чист перед Богом граф Раймон, — вновь Папа подтвердил,

И он, как это ясно всем, спасенье заслужил,

А земли — граф Симон».